Аглар ибн Умар

Аглар-хан Агалар-бек Кази-Кумухский
лак. Агълар-хан
Казикумухский хан
1858 (под именем лак.  Агълар-хан)
Предшественник	Абдурахман-хан
Преемник	Джафар
Рождение	1817(1817) Кази-Кумух, Казикумухское ханство
Смерть	1858(1858) Кази-Кумух, Казикумухское ханство
Место погребения	Кази-Кумух
Имя при рождении	Шахмардан
Отец	Омар (Умар)
Супруга	Три жены
Дети	Джафар
Отношение к религии	Суннизм
Награды
Военная служба
Звание	Генерал-майор Свиты (1856)
Сражения	Кавказская война

Аглар сын Умара (Агалар-бек Кази-Кумухский; 1817—1858) —

По национальности

Аглар-хан неоднократно наносил поражения Шамилю, разбивал наибов, рассеивал мюридов вторгавшихся в пределы ханства. Аглар-хан нанёс поражение наибу Гаджи-Ягье в битве за Шовкра, разбил наиба Омара Салтынского у реки недалеко от Хосреха, за это поражение Шамиль отстранил Омара от наибства. В шашочной битве нанёс поражение скопищу сына Шамиля, Гази-Магомеда, рассеял их и взял в плен трёх наибов — кусурский Гасан, мукратльский Магомед и дусраратский Сеид. Вторгался в приделы Имамата и угонял стада, похищал женщин. За тайные переговоры с Ааглар-ханом был отстранены от должности наибы Башир-бек и Кибит-Магома^[2][3].

В то же время, некоторые родственники Аглар-хана и часть жителей ханства сбежали к Шамилю и жили в

Аглар-хан из Гази-Кумуха сообщил Шамилю, что он перейдет на его сторону и передаст Газикумухский округ и тамошнюю русскую крепость, если Шамиль убьёт Данияла. Причиной вражды между Аглар-ханом и Даниялом было то, что последний убил сына сестры Аглар-хана, которая была женой одного жителя Илису. Мы слышали, будто перед смертью Аглар-хан сказал, что он не о чем не жалеет, кроме того, что умирает, не убив Данияла

— Абдурахман из Казикумуха. Книга воспоминаний.^[4]

При дворе Аглар-хана в Гази-Кумухе работал завод по изготовлению пороха. Чтобы приобрести порох высокого качества, за ним приезжали из Цудахара, Акуши и других районов Дагестана^[5].

Агалар-бек был храбрым но жестоким правителем. Его власть в ханстве являлась неограниченной. Свою жестокую политику Аглар-хан осуществлял с помощью вооруженных нукеров. Воинам было предоставлено право неограниченного произвола над членами сельских общин. К примеру, под предлогом наказания за убийство своего нукера, Аглар-хан захватил у сельского общества аула Кули пастбища Цалун и Кунзахалу. В ауле Хъусращи хан отобрал из общинных земель пастбище Молуцалу, из-за того, что ранее на этой земле была ханская крепость. Впрочем, такой же была и политика предшественников хана. Так, ещё в 1845 году чаринцы и хъусращинцы подняли восстание против непосильных ханских податей, которое было подавлено^[6].

Однако, и сами нукеры подвергались жутким пыткам от хана в случае плохой службы или опалы, в частности хан резал нукерам уши, бил палкой, снимал кожу, обливал кипяченым маслом и так далее. Он мог проткнуть нукера острым предметом, если во время этого, рядом был кто то из русских офицеров Аглархан одобрительно указывая на получившего наказание, на ломаном русском с сильным лакским акцентом говорил «крипкой чилявек, джигит!». Нукеры, несмотря на усердную службу, в своём большинстве были холопами по происхождению, и соответственно никто с ними не церемонился.

Агвлар-хан был известен своей жестокостью, насилиями по отношению к молодым девушкам^[7].

Скончался в 1858 году.

Смерть настигла Агалар-хана в самый разгар движения русских войск в Дагестане, в самую тяжелую для Шамиля минуту, когда тот, сжимаемый железным кольцом, отступил к Гунибу, в 1859 году. Ко дню похорон хана, в Кази-Кумух прибыл отряд русских войск который лагерем расположился перед аулом, направив пушечные жерла на самый аул. Когда тело хана опускали в могилу, ему, как генералу русской армии, отдали последнюю честь. Пока над трупом не разросся могильный холм, грохот ружейной и пушечной пальбы оглашал окрестные горы. Этим как бы возвещалось Дагестану, что пал последний независимый владелец лакской земли.

— Саид Ибрагимович Габиев. Избранные труды^[8].

Здесь встретил нас блестящий Агалар-хан, правитель Кази-Кумухского ханства, со своей милицией. Это был замечательно красивый, ловкий и храбрый молодой 25-летний человек. Он со всем ханством своим находился также на передовой нашей линии. Князь Аргутинский умел пользоваться его честолюбием, властолюбием и замечательной храбростью, чтобы заменить им необходимость содержать регулярные войска в этой недоступной для нас, особенно зимой, местности. Здесь встречалось главным образом препятствие в снабжении отряда продовольствием, по трудности пути и отдаленности нашего операционного базиса. Воинственный Агалар-Бек умел постоянно противодействовать всем попытками Шамиля вторгнуться в край и оказывал нам несомненную пользу. Он считался полковником нашей службы и имел офицерский георгиевский крест, что чрезвычайно ему льстило. Это был настоящий тип восточного властелина; жестокость его по управлению ханством, произвол и деспотизм, не знали пределов. Все дрожало перед именем Агалар-Бека, который в свою очередь боялся Аргутинского. Сей последний смотрел сквозь пальцы на действия Агалара по управлению и, отлично понимая положение дел и материальную нашу слабость вэ той части края, умел превосходно обращать подведомственных нам ханов в орудие нашей политики, жертвуя притом иногда общегуманными идеями, что впрочем мало сознавалось самими подвластными Агалар-хана, привыкшими еще к большему самовластию и жестокости его предшественников. Агалар из европейской цивилизации усвоил себе только некоторое понимание русского языка и страсть к крепким напиткам, от злоупотребления которыми он даже и умер

— Наместник Кавказа князь А.М. Дондуков-Корсаков. «Мои воспоминая»^[9].

Все ханство перед ним трепетало. С мужественной осанкой, всегда в белой черкеске, во главе своих конных сотен, тоже в белых черкесках, украшенных серебром, и с распущенным знаменем, пожалованным за отличие, он налетал на являвшихся в его владениях хищников, как орел на добычу. Соседние горцы крепко его боялись, и если пускались в набег, даже во главе со своими наибами, то уж ни в каком случае не смели тревожить Кумуха, где в каменном замке проживал повелитель ханства. Таким образом он там прохлаждался по обыкновению вне тревог, в обществе избранных почетных лиц, где бутылки рому опорожнялись одна за другой, и где, бывало, какая-нибудь неловкость прислуживавших нукеров тут же подвергала виновного уколу кинжальной вилки собственной рукой хана»

— Генерал-майор Вячеслав Солтан. «Обзоре событий в Дагестане в 1855 и 1856 годах».