Переселение корейцев в Россию
Переселение корейцев в Россию является одним из самых хорошо изученных миграционных процессов в современной российской историографии.
Мощный миграционный поток из Кореи в Российскую империю, затем в
Отношение к корейской иммиграции в России было в целом доброжелательным, хотя по мере роста общины и особенно после захвата Кореи Японией оно несколько изменилось и стало более неоднозначным. Корейцы играли ведущую роль в развитии сельского хозяйства на российском Дальнем Востоке, особенно учитывая дефицит славянских поселенцев при срочной необходимости снабжать провиантом российскую армию [1].
Особенностью корейской иммиграции было массовое принятие переселенцами российского гражданства, в результате чего корейская диаспора стала единственной, сумевшей органично вписаться в этнокультурный ландшафт российского Дальнего Востока. Корейских иммигрантов правомернее причислить к категории беженцев, так как в Россию их гнали голод, скученность и малоземелье, а за эмиграцию на родине им грозила казнь.
Причины и предпосылки
.jpg)
К переселению в Россию корейцев подталкивали причины экономического, политического и географического характера. К началу XIX века население Кореи превысило 18 млн человек. В стране разразился кризис малоземелья, сопровождавшийся голодом и сокращением среднего размера семьи. Часть переселенцев приходила даже без одежды, но с надеждой начать новую жизнь, зная что за спиной их ждала только верная смерть от голода.
Бегство в Россию осуществлялось в основном в конце зимы по толстому льду реки Туманган со всем скарбом и скотом, из расчёта, чтобы уже наступающей весной приступить к земледелию. В отличие от большинства китайцев и японцев, корейцы переселялись в Россию обычно целыми семьями с целью создания полноценных нуклеарных хозяйств и не были склонны к возвратной миграции. К тому же если японцы селились только в крупных приморских городах, а китайцы предпочитали дробиться небольшими группами по всему Приморью и Приамурью, то корейцы образовали компактную полосу крупных сельских поселений вдоль границы с Кореей. И если китайцы предпочитали сторониться русских (отчасти потому, что в ведении китайских мигрантов часто находилась контрабанда), то корейцы, наоборот, к русским тяготели, образовав со временем взаимозависимый экономический симбиоз не только в сельском хозяйстве, но и в промышленности[2].
Автохтонное корейское население
В 1860 году, когда Китай уступил России Приморье, к северу от Тумангана уже проживали 5 130 корейцев, прибывших сюда за несколько месяцев до подписания договора.
Этапы переселения
.jpg)
Чжон Бон Су выделяет 4 этапа корейского переселения в Россию[5]:
- 1863—1884: стихийное переселение безземельных корейцев-простолюдинов («пхёнминов»)[6] в российское Приморье. Сам факт появления границы с Россией встревожил корейских правителей, и в Юкчин была выслана пограничная армия из 4 000 челoвeк. Однако необходимость содержать ещё и 4 000 воинов тяжёлым бременeм леглa на плечи местных крестьян и побудила их к бегству в Россию, где российская армия, по крайней мере, платила за поставки продовольствия. Корейская династия Чосон препятствовала переселению своих подданных в Россию, введя за это смертную казнь. Российская же администрация не препятствовала этому потоку. Более того, переселенцам выдавали пособия. Уже к 1864 году корейцы посеяли и собрали столько хлеба, что смогли обойтись без российских пособий. K 1867 году в Приморье уже было три корейских деревни, в которых жили жили без малого 2 тысячи человек. Наиболее массовым был приток в 1869—1870 гг, когда в Россию прибыло свыше 6 500 корейцев. Осенью 1869 года после сильного наводнения на севере Кореи границу с Российской империей перешли более 1 800 голодающих. Зимой 1869 года в Россию перешли ещё 4 500 голодающих и разорённых людей. Ho 20 декабря 1869 года местная российская администрация, напуганная столь массовым притоком людей, решила принимать «энергичные меры к приостановке переселения корейцев». Депортации никто не подвергся, но были приняты первые меры по отселению от границы и расселению по территории Дальнего Востока.
В 1871 году российские власти предприняли первую целенаправленную попытку отселить часть корейцев от границы: так появилось корейское село Благословенное, в корейской среде известное как «Самалли»[7]. По описи 1879 года в селе проживало уже 624 человека[7].
K
- 1884—1894: начался после подписания совместного договора о торговле сроком на 10 лет. В этот период из Кореи начали прибывать крестьяне и горожане самых разных сословий, в том числе и ремесленники, разорённые проникновением механизированного японского капитала. Однако в 1893 году первый Приамурский генерал-губернатор Корф, по происхождению остзейский немец, собрал в Хабаровске съезд «сведущих людей», на котором собравшиеся указали на необходимость ограничения азиатской иммиграции[8].
- 1894—1910: эмиграция участников крестьянского восстания естественный приростуже имеющихся мигрантов. Учитывая сложность социальной обстановки на западе страны, «корейский вопрос» в этот период уже отошёл на задний план.
- 1910—1917: переселение с целью ухода от японской эксплуатации. Однако юридическое положение корейских иммигрантов в России осложнилось тем, что по договору 1911 года все корейцы стали считаться подданными Японской империи, что накладывало на них подозрения в возможном 1905 по 1937 год в северной (российской, а затем и советской) части Сахалина обособленно сформировалась северо-сахалинская группа корейцев, которая, как и континентальные корё-сарам, в количестве 1 187 человек была депортирована в Среднюю Азию[2].
- Период японских репрессий. Некоторые ученые подчеркивают, что корейскую иммиграцию в Россию не остановили ни революция, ни гражданская война, и отдельные группы переселенцев продолжали прибывать в Россию вплоть до депортации 30-х годов. После подавления антияпонского восстания в Россию прибыло почти 100 000 корейских беженцев и партизан[8]. Всего в Среднюю Азию было депортировано 172 тысячи корейцев, включая 1 187 корейцев Северного Сахалина. Но небольшая часть из них до этого успела переселиться в тот же Казахстан и Ростовскую область вполне добровольно.
Роль японских властей
В первой четверти XX века доля корейцев в населении Приморья росла рекордными темпами именно благодаря иммиграции: по данным текущего учёта в 1914 году их было около 15%, а уже к 1926 году — 25 %. При этом имел место и недоучёт населения. Японские власти Кореи сами начали активно поощрять корейцев к переселению на российскую территорию, преследуя сразу несколько целей.
Во-первых, корейская эмиграция снижала градус социального недовольства в занятой японцами Корее. К эмиграции были наиболее склонны антияпонски настроенные слои населения, которые, как правило, также симпатизировали коммунистическим/социалистическим идеям. Эмиграция корейцев в Россию также освобождала место для потенциальных японских иммигрантов в Корее. Более того, учитывая договор
Язык и диалекты
До
Географическое распределение и взаимоотношения с другими народами
Со временем корейские переселeнцы и их потомки осваивают не только Приморье, где они превратились в главное этническое меньшинство, но также и Приамурье, где по численности (37 000) в 1907 году они уступали только китайской диаспоре (69 000)[источник не указан 1236 дней]. Основной особeнностью азиатской миграции было то, что при равном количестве китайской и корейской диаспоры китайцы в массе своей остались подданными Срединной империи, в то время как корейцы, которых на родине ожидала смертная казнь за эмиграцию, принимали русское подданство и часто переходили в православие. Обе группы всё же одинаково хорошо сохраняли свои обычаи.
В Приамурье корейцы и китайцы заняли разные экономические ниши: корейцы в основном занимались
Несмотря на относительно успешную интеграцию корейских иммигрантов, царское правительство всё же не желало превращения Дальнего Востока во вторую Корею, и туда вскоре направился мощный поток русских переселенцев, которым стали выдавать лучшие земли. Учитывая преимущественно экстенсивный метод ведения с/х и относительно суровый климат региона, здесь также вскоре начала ощущаться нехватка угодий для землепашества. В результате всё больше и больше корейцев вынуждено было арендовать землю у русских крестьян и казаков или же идти в промышленность.
Советские чиновники сталкивались примерно с той же проблемой, однако после революции лояльное отношение местных русских крестьян и казаков к корейцам изменилось на резко враждебное. Дело в том, что советские власти были сторонниками раздачи арендованной земли корейским батракам, что стимулировало дополнительный приток корейцев из теперь уже Японской Кореи, а также конфликты с русскими арендодателями. Неслучайно именно этнические корейцы стали самыми активными сторонниками советизации российского Дальнего Востока.
Урбанизация
В связи с притоком русского крестьянства и казачества в корейской среде Приморья и Приамурья начинает ощущаться нехватка земли, которую многие корейцы теперь вынуждены арендовать у русских. Ситуацию спасает начинающаяся урбанизация и индустриализация. Вслед за китайцами и японцами корейцы устремляются во Владивосток, превратившийся в важнейший транспортный узел региона. В 1914 году, по данным описей русской полиции, во Владивостоке проживало 68 279 русских (69% от общего населения), 24 770 китайцев (25%), 3 339 корейцев (3%) и 1 965 японцев (2%). Корейцы, как и представители других азиатских групп, образовали в городе свой этнический квартал, получивший незатейливое название «Корейка». В полумаргинальной корейской и китайской среде Владивостока численно преобладали беднейшие элементы, в том числе нелегальные иммигранты, нищие, чернорабочие, грузчики и прочие батраки, трудно поддававшиеся официальному статистическому учёту. Поэтому, по наблюдениям самой же полиции, весьма вероятным был факт как минимум 50%-го недоучёта лиц этих национальностей в городе[2].
Депортация
В науке
Корейскую иммиграцию в Российской империи обстоятельно изучал сибирский историк-публицист В. И. Вагин, критиковавший российских чиновников за расселение корейцев подальше от границы с Кореей[11].
См. также
Примечания
- ↑ 1 2 Газеты пишут о 70-летии депортации корейцев. Дата обращения: 7 ноября 2016. Архивировано 13 декабря 2016 года.
- ↑ 1 2 3 4 5 Китайцы на русском Дальнем Востоке — Русская планета. Дата обращения: 23 ноября 2016. Архивировано 23 ноября 2016 года.
- ↑ Приморский хозяин. 1916. № 3, 4. С. 41-42; 1915. № 2. С. 10-11. Амурский земледелец. 1915. 1915. № 22. С. 901—902. РГИА. Ф. 582. Оп. 3. Д. 10779. Л. 1-2; Д. 10781. Л. 1-6; Д. 10790. Л. 1-3; Оп. 4. Д. 13496. Л. 2-4, 38-40, 157—159; Оп. 6. Д. 458. Л. 149; Оп. 6. Д. 170. Л. № 2 Благовещенское отделение государственного банка. 1919—1922 гг. — РГИА ДВ. Ф. 769. Оп. 2. Д. 64. Л. 1. Приморский хозяин. 1016. № 9. С. 33. РГИА ДВ. Ф. 769. Оп. 2. Д. 69. Л. 1-4.
- ↑ Иванов А.Ю. Проблема урегулирования приграничных вопросов между Россией и Кореей (1860-1885). КиберЛенинка. Дата обращения: 8 декабря 2017.
- ↑ Чжон Бон Су. Миграция корейцев в Российскую Империю во второй половине XIX в. и её социально-экономические предпосылки/ Чжон Бон Су // Власть. — Вып. 12: — Декабрь 2011- С.173-176.
- ↑ Электронная версия газеты Утро Востока. Дата обращения: 8 ноября 2016. Архивировано 8 ноября 2016 года.
- ↑ 1 2 3 Росс Кинг. Благословенное — корейское поселение на Амуре, 1871—1937 — Корё Сарам. Дата обращения: 8 ноября 2016. Архивировано 5 ноября 2016 года.
- ↑ 1 2 3 Зачистка Дальнего Востока от азиатов — ХРОНИКИ ПОСЛЕДНЕГО РУБЕЖА. Дата обращения: 21 ноября 2016. Архивировано 19 декабря 2016 года.
- ↑ Придет ли конец скитаниям «коре сарам»? О миграции среднеазиатских корейцев в Россию). Часть первая — Фергана. Ру. Дата обращения: 8 ноября 2016. Архивировано из оригинала 2 марта 2007 года.
- ↑ Пограничник Северо-Востока. Архивировано из оригинала 15 декабря 2013 года.
- ↑ Хан В. С., Сим Хон Ёнг. Корейцы Центральной Азии: прошлое и настоящее. Глава 2. Формирование корейской диаспоры на Евразийском пространстве — Корё Сарам. Дата обращения: 21 ноября 2016. Архивировано 21 ноября 2016 года.
Литература
- Песоцкий В. Д. «Корейский вопрос в Приамурье». — Tpуды командированной по Высочайшему повелению Амурской экспедиции, т. XI, Хабаровск. 1913, Приложение XV, с. 33; Аносов С. Корейцы в Уссурийском крае. Хабаровск-Владивосток, 1928, с. 27-29
