Уршакский говор

Уршакский говор
Страны	Россия
Регионы	Альшеевский, Аургазинский, Давлекановский, Кармаскалинский и Стерлитамакский районы Республики Башкортостан
Классификация
Категория	Языки Евразии
Тюркская семья Кыпчакская группа Поволжско-кыпчакская подгруппа
Письменность	кириллица

Уршакский говор — один из говоров южного диалекта башкирского языка.

Уршакский говор распространен на территории Альшеевский (Абдулкаримово, Мурзагулово), Аургазинский (Верхний Бегеняш, Игинче, Миннибаево, Мурадым, Назмутдиново, Нижний Бегеняш, Новоитикеево, Тукаево, Турсугали, Турумбет, Усманово, Юлдашево), Давлекановский (Кадыргулово, Новомрясово, Новоянбеково, Старомрясово и Хусаиново), Кармаскалинский (Новомусино, Старомусино и Староянбеково) и Стерлитамакский (Абдрахманово, Бегеняш и Новоабдрахманово) районов Республики Башкортостан. Носителями уршакского говора являются башкиры родов миркит-минг и уршак-минг, проживающих в бассейне реки Уршак и её притоков — Аургазы и Турсагали^[1].

В 1920—1930-х годах началось планомерное исследование башкирского разговорного языка. В 1930-х — 1950-х годы XX века в башкирском языке выделялись три территориальных диалекта —

С. Ф. Миржанова в своём труде «Южный диалект башкирского языка» в состав южного диалекта включала три больших говора — ик-сакмарский, средний и дёмский^[6]. Н. X. Ишбулатов в монографии «Башкирский язык и его диалекты»^[7] относит язык башкир, которые проживают в бассейнах рек Дёма, Уршак и в нижнем течении реки Караидель (Уфы), а также язык башкир Самарской и Саратовской областей к дёмскому говору южного диалекта. В то же время диалектологи отмечают, что язык башкир бассейна реки Уршак отражает некоторые особенности среднего и ик-сакмарского говоров^[1].

В 2010 году диалектологом Р. Ш. Алсынбаевой была защищена кандидатская диссертация на тему «Уршакский говор башкирского языка», где утверждается, что уршакский говор сохранил многие архаичные формы, а также, что данный говор очень тесно связан с дёмским, ток-суранским и иргизо-камеликским говорами южного диалекта^[1].

Характерными фонетическими особенностями уршакского говора являются^[1][8]:

• соответствия звуков
  [у] ~ [а], [ы] ~ [а]
  : диал. сағ[а]ҙаҡ — лит. һағ[ы]ҙаҡ (оса), диал. аҙ[ы]у теш — лит. аҙ[а]у теш (коренной зуб), диал. ҡатырҡ[ы] — лит. ҡатырғ[а] (картон), диал. б[ы]йау — лит. б[у]яу (краска), диал. б[ы]ҫтау — лит. буҫтау (сукно), диал. сир[у]т — лит. сир[а]т (очередь), диал. [ы]зғырыу — лит. [а]жғырыу (кричать неистово), диал. сыт[ы]йыу — лит. сыт[а]йыу (морщиться), диал. умырз[ы]йа — лит. умырз[а]я (подснежник) и др.
• сохранение архаичных форм употребления гласных
  [ә]
  , который связывает говор с древнетюркским языком рунических памятников и говорами северо-западного диалекта: диал. то[ҡ]мас — лит. т[у]ҡмас (домашняя лапша), диал. ғ[ө]м[ө]р — лит. ғ[ү]мер (жизнь), диал. с[ө]прәк — лит. с[е]прәк (тряпка), диал. т[ө]йәү — лит. т[е]йәү (грузить) и др.
• соответствия звуков
  [ә] ~ [и], [е] ~ [и], [э] ~ [е]
  : диал. т[и]рәҙә — лит. т[ә]ҙрә (окно), диал. ф[и]рештә — лит. ф[ә]рештә (ангел), диал. [э]йән — лит. [е]йән (внук) и др. Иногда наблюдается обратное явление.
• в некоторых словах наблюдается соответствия звуков
  [ө]
  , которые более характерны для дёмского говора: диал. т[о]рпоша — лит. т[у]рпыша (полог), диал. к[ә]керт — лит. к[ө]көрт (сера) и др.
• переход монофтонгов в дифтонгические сочетания: диал. шүрәл[ей] — лит. шүрәл[е] (леший), диал. ҫ[ыу]ған — лит. һуған (лук) и др.
• безударные гласные [ы], [е], [о] подвергаются сильной редукции или выпадают: диал. []ласын — лит. ыласын (сокол»), диал. []сын — лит. ысын (правда), диал. ҡор[]т — лит. ҡор[о]т (кисломолочный продукт), диал. ҡор[]с — лит. ҡор[о]с (сталь) и др.
• делабиализация гласных
  [ө] ~ [е]
  : диал. к[е]т[е]ү — лит. к[ө]т[ө]ү (стадо), диал. й[е]йәү — лит. й[ә]йәү (пешком) и др.
• наблюдается выпадение, чередование (со звуком
  [ҫ]) или сохранение звука [һ] в арабизмах и фарсизмах: диал. [ҫ]у[ҫ]ар — лит. [һ]ыу[һ]ар (куница), диал. тер[ҫ]әк — лит. тер[һ]әк (локоть), диал. []уш — лит. [һ]уш (память), диал. []әйбәт — лит. [һ]әйбәт (хорошо), диал. [һ]ауа — лит. [һ]ауа (воздух), диал. [Һ]әмән — лит. [С]әмән (Семёнкино
  ) и др.
• замена фонемы [б] на фрикативную [в] с призвуком [ф] в интервокальной позиции: диал. ар[в^ф]а — лит. ар[б]а (телега), диал. ба[в^ф]ай — лит. ба[б]ай (старик), диал. ә[в^ф]ей — лит. ә[б]ей (старуха), диал. ҡа[в^ф]ырсаҡ — лит. ҡа[б]ырсаҡ (раковина) и др.
• соответствия согласных [б] ~ [п], [һ] ~ [с] в начале слова: диал. [п]алаҫ — лит. [б]алаҫ (палас), диал. [п]әке — лит. [б]әке (складной нож), диал. [с]андуғас — лит. [һ]андуғас «соловей»; диал. [с]ағаҙаҡ — лит. [һ]ағыҙаҡ (оса) и др.
• соответствия согласных [м] ~ [б], [т] ~ [с]: диал. [т]ысҡан — лит. [с]ысҡан (мышь), диал. [м]айтаҡ — лит. [б]айтаҡ, диал. гар[б]ун — лит. гармун (гармонь), диал. ҡу[б]ыҙ – лит. ҡу[м]ыҙ (музыкальный инструмент), диал. [т]өсө — лит. [с]өсө (пресный) и др.

В области морфологии специфику говора составляют^[1][8]:

• употребление существительных с аффиксом принадлежности 3 лица -ҫы/-ҫе в винительном падеже в диалектной форме -ҫы+ны/-ҫе+не: диал. балаҫыны — лит. балаһын (ребёнка), диал. инәҫене — лит. әсәһен (матери), диал. эсәгеҫене — лит. эсәген (кишки) и др.
• употребление глаголов будущего времени с аффиксом -ар/-әр в уршакском говоре вместо литературного -ыр/-ыр/-ер (см. таблицу).
• выражение превосходной степени усилительной частицей шыр и словами зәһәр, хәшәрәт, йәһәннәм, зәрә, хәтәр — лит. бик яҡшы (очень, превосходный): зәһәр//зәәр йаулыҡ (превосходный платок), шыр тоҙ (слишком солёный), йәһәннәм күп (очень много), зерә йахшы (очень хорошо), хәтәр уңған (очень хорошо уродилась) и др.
• параллельное употребление наречий времени с аффиксом -генәк, -нә: диал. кисәгенәк//кисәнәк — лит. кисәнән бирле (со вчерашнего дня, вчера) и др.
• преимущественное употребление формы личных местоимений диал. беҙең — вместо лит. беҙҙең (у нас, наш), диал. ҫеҙең — вместо лит. һеҙҙең (ваш), диал. миә — вместо лит. миңә (мне) и др. Кроме того, местоимения разных разрядов используются в краткой форме: диал. быҫы — лит. быныһы (этот), диал. ҡаҫылай — лит. ҡайһылай (как) и др.
• образование неопределенных местоимений при помощи аффиксов -ҡай/-кәй: нәрҫәкәй? (что?), әллә нәрҫәкәй (что-то), әллә ҡаҫылай (как-то).
• образование инфинитива от глаголов с основой на согласные при помощи аффиксов -арға/-әргә: диал. осарға — лит. осорға (летать), диал. тотарға — лит. тоторға (держать), диал. көләргә — лит. көлөргә (смеяться) и др.

Вопросительному местоимению нимә (что) литературного языка в говоре соответствуют формы: ней, нәмә, нәҫтә, нәҫтәкәй, нәрҫә, нәрҫәкәй.

Аффиксы принадлежности -еҫе/-ҫе соединяют собирательные числительные: береҫе//берҫе (один), берҫе көн (послезавтра), берҫе//береҫе йуҡ (нет ни одного) и др.

Основу словарного запаса уршакского говора составляет общебашкирская лексика, которая бытуют во всех тематических классах. В говоре обнаруживается слой лексики, общей для него, дёмского, среднего и частично ик-сакмарского говора южного диалекта башкирского языка. Однако максимальное взаимопроникновение лексики наблюдается в уршакском и дёмском говорах, так как их носителями являются представители башкир племени мин. Существование общих с ток-суранским говором и языком башкир бассейна реки Камелик с уршакским говором диалектизмы, также объясняются родственными отношениями и взаимосвязью родов и племён в прошлом^[1].

В словарном составе говора также выделяется группа лексем, общих для него и говоров северо-западного диалекта, в первую очередь, караидельского. Кроме того в уршакском говоре есть общий пласт лексики, которая характерна для говоров восточного диалекта башкирского языка. В говоре используются несколько древнетюркских, монгольских, финно-угорских лексем^[8].

• Азнагулов Р. Г. Языковые особенности башкир Оренбургской области. Дис… канд. филол. наук. — М., 1972. — 315 с.
• Баишев Т. Г. Башкирские диалекты в их отношении к литературному языку/ под ред. Н. К. Дмитриева. — М., 1955. — 112 с.
• Диалектологический атлас башкирского языка. — Уфа: Гилем, 2005. — 234 с.
• Диалектологический словарь башкирского языка. — Уфа: Китап, 2002. — 432 с. — ISBN 5-295-03104-7. (баш.)
• История башкирского литературного языка./ Э. Ф. Ишбердин, И. Г. Галяутдинов, Р. Х. Халикова. — Уфа: Башк. изд-во «Китап», 1993. — 320 с. — ISBN 5-295-02098-3. (баш.)
• Ишбулатов Н. Х. Башҡорт теле һәм уның диалекттары. — Өфө: Китап, 2000. — 212 с. — ISBN 5-295-02659-0. (баш.)
• Максютова Н. Х. Башкирские говоры, находящиеся в иноязычном окружении. — Уфа: Китап, 1996.
• Максютова Н. Х. Восточный диалект башкирского языка. — М.: Наука, 1976. — 292 с.
• Миржанова С. Ф. Северо-западный диалект башкирского языка. — Уфа: Китап, 2006. — 296 с. — ISBN 5-295-03923-4.
• Миржанова С. Ф. Южный диалект башкирского языка. — М.: Наука, 1979.
• Надергулов У. Ф. Иргизо-камеликские башкиры. — Уфа: Китап, 1996.
• Словарь башкирских говоров. Южный диалект. Т. 2. — Уфа: Башк. кн. изд-во, 1970. — 327 с. (баш.)
• Хөсәйенова Л. М. Башҡорт диалектологияһы. — Стәрлетамаҡ, 2011. — 155 б. (баш.)
• Шәкүров Р. З.
  Башҡорт диалектологияһы. — Өфө: Китап, 2012. — 250 с. (баш.)

• ISSN 1998-4812
  .
• Алсынбаева Р. Ш. Уршакский говор башкирского языка. Автореф. дис… канд. филол. наук. — Уфа, 2010.
• Дильмухаметов М. И., Ишбулатов Н. Х. Диалект южный // Башкирская энциклопедия / гл. ред. М. А. Ильгамов. — Уфа : ГАУН РБ «Башкирская энциклопедия», 2015—2024. — ISBN 978-5-88185-306-8.
• ISSN 1683-3554
  .