Участник:Matrixloader/Черновик

Взлёт и падение правительства Конфедерации — фундаментальный двухтомный труд экс-президента Конфедеративных Штатов Америки Джефферсона Дэвиса, в котором автор дал своё видение произошедших в 1862—1865 годах событий: сецессии южных штатов США, начала военных действий между Севером и Югом, поражения южан и последующего преследования побеждённых. Определённо пристрастная, точка зрения автора тем не менее открывает много нюансов, пропущенных в официальной историографии Севера — слишком неудобных, слишком постыдных, — и может служить хорошим материалом для историка, который хотел бы изучить эту страницу истории Соединённых Штатов Америки.

В предисловии Дэвис указывает на законность (согласно Конституции) выхода южных штатов из Союза, обозначает целью своего труда развенчивание заблуждений и ложных обвинений в отношении проигравших, указывает на факт, что рабство вовсе не играло роли в принятии решения Союзом начать войну, и стало для него лишь удобным политическим козырем.

Во вступлении к первой части автор указывает, что его долг дать обзор происходящего уже ради памяти погибших за дело Юга, дело тех, кто по его мнению, пытался восстановить исконные права штатов в том виде, каком они были при отцах-основателях после отделения колонии от Великобритании. Дэвис указывает, что всегда была большая трудность согласовать права отдельных граждан, составных частей государства и центральной власти, что с одной стороны, являлось причинами непрестанных конфликтов, а с другой — препятствовало создание мировой империи каким-либо одним завоевателем.

В первой главе Дэвис указывает важность точного рассмотрения всех нюансов, касающихся рабства в США, чтобы избежать закрепления ошибочного одностороннего мнения об этом явлении. Он поясняет, что преимущественный ввоз и большее количество рабов в южные штаты было следствием разницы климата и почв, при котором южные штаты стали специализироваться на возделывании культур, а северные обратили больше внимания на промышленное производство, и никакие моральные нормы не имели к этому отношения. Он отмечает, что дальнейший ввоз рабов в США был запрещён начиная с 1808 года. Дальнейшим барьером к расширению ареала применения рабского труда стала неэффективность его в более засушливых и холодных западных штатах, в результате чего основная часть негров-рабов по-прежнему использовалась на плантациях Юга. Далее первая глава описывает отдельные законодательные решения ранних лет, касавшиеся рабства.

Во второй главе автор разбирает компромиссное решение по вновь приобретённым территориям Мексики, составлявшим штат Калифорния и Нью-Мексико. Как он утверждает, принятое в 1850 году исключительно давлением северян, решение оставило Линию компромисса Миссури (южнее которой действовало рабство) неопределённой, что вызвало множественные конфликты в дальнейшем.

В третьей главе он приводит подробную переписку, когда он, будучи сенатором Демократической партии, принимал (по его мнению) все возможные меры по урегулированию раскола Союза в той степени, какое это позволяло его влияние. Он был переизбран в 1851 году от штата Миссисипи, и приводит в подтверждение переписку по этому вопросу.

В четвёртой главе Джефферсон Дэвис описывает отклонение в 1852 году предложения президента о вхождении в его кабинет, хотя позднее (после инаугурации г-на Пирса) он всё-таки принял пост военного министра. Далее он описывает свою деятельность в этом качестве, и возвращение в Сенат по истечении срока полномочий президента. Также он упоминает о связанных с партийностью (виг/демократ) перестановках в военном министерстве, и в подтверждение своей беспристрастности приводит цитаты.

В пятой главе экс-президент описывает дебаты 1854 года, касавшиеся (не)распространения института рабства на Небраску и Канзас. Это стало продолжением ситуации с отменой в 1850 году линии разграничения по широте 36,5 градусов северной широты, и поскольку он имел значительные финансовые последствия, то обсуждался с большим накалом. Решением мая 1854 года Миссурийский компромисс был признан более несуществующим. Белым мигрантам на территории Запада совершенно не нравилось, что их рабочие руки могут быть сменены на более дешёвые негритянские. Кроме постепенно усиливающегося территориального перевеса Севера автор указывает на особенности ввозных и вывозных пошлин: высокая величина первых закрывала рынок иностранным товарам, конкурирующим с продукцией Севера (протекционизм), и с другой стороны, большие вывозные пошлины сильно уменьшали хлопковые доходы южан. Таким образом, усиливался денежный конфликт.

Шестая глава посвящена усилению республиканских позиций в сенате, в результате чего становилось легче принимать удобные северянам законы. Это объяснялось как численным превосходством жителей Севера, так и участившимися конфликтами с аболиционистами. Рейд Джона Брауна 1859 года, несмотря на его ничтожность, широко освещался в прессе, и служил поводом раздора американцев. Всё более метод делегирования полномочий снизу, как это было в ранние годы существования США, заменялись законодательством, спускавшимся из Вашингтона. Дэвис, однако, смог добиться принятия законодательного акта, защищающего движимое имущество (рабов) в 15 штатах США, в 1860 года, это удалось, поскольку лишь закрепляло существующий статус-кво. Но со сменой президента-демократа на республиканца это равновесие могло поколебаться. В своих речах Дэвис опирался на принцип устройства государства снизу вверх, что звучало выигрышно.

В седьмой главе автор повторяет обиды южан, связанные с обложением ввозимых и вывозимых товаров, а также безудержным ростом территорий Севера, в то время как раньше он составлял не более половины всех США. Далее он описывает партии, участвующие в выборах 1860 года, где победил Линкольн. Несмотря то, что он получил не более трети общих голосов, у него оказался подавляющий перевес по числу выборщиков, поскольку его оппоненты были многочисленны и перед первым (оказавшимся и последним) туром выборов не образовали каких-либо блоков. Избрание в ноябре 1860 года Линкольна оказалось решающим доводом для южан пересмотреть своё участие в Союзе, где они заведомо обрекались на меньшинство и финансовый прессинг.

Восьмая глава посвящена событиям — прямым следствиям избрания Линкольна. Волнения южан начались с Миссисиппи; осознавая свою слабость в случае военного столкновения после возможной сецессии, южане всё-таки надеялись, что политики Севера пойдут на какой-либо устраивающий всех компромисс. Дэвис приводит в этой главе личное послание ещё действующему президенту Бьюкенену, и обращения других сенаторов Юга. Риторика Дэвиса опирается на конституцию Союза, созданного добровольным объединением штатов путём делегирования полномочий от простых граждан вверх, и тем оппонирует Линкольну, для которого главное — сохранение Союза вне зависимости, отвечает он чаяниям граждан разных штатов или нет (для сохранения целостности Союза Линкольн заявил, что готов применить силу против «мятежников»). Дэвис пишет:

Этот Союз дорог мне как Союз братских государств. Он потерял бы свою ценность, если бы мне пришлось рассматривать его как Союз, скрепляемый физической силой.

31 декабря 1860 года совместный комитет опубликовал коммюнике, в котором признал невозможность принятия каких-либо решений. Нота Пауэлла была отвергнута. Южан не устраивало их будущее в Союзе, а северян не интересовало, что думают южане. Modus vivendi не был найден. В девятой главе раскрываются события начала сецессии. Ещё 20 декабря 1860 года Южная Каролина заявила об отзыве полномочий, предоставленных ей Союзу, её представители покинули конгресс. Сецессия оставалась последним мирным способом закончить разногласия. Однако не все верили, что это обойдётся без кровопролития. Дэвис приводит занятный прототип их сецессии в письмах полковника Тимоти Пикеринга (адресованных Джорджу Вашингтону), северянина, стоящего за отделение от Юга северных штатов в 1803—1804 годах. В тот момент демократы Юга имели значительное экономическое преобладание, поскольку промышленность Севера ещё не была развита. Приводятся также обсуждения 1811 года, посвящённые этому вопросу. На Хартфордской конвенции декабря 1814 года обсуждение делегатов штатов имело такое резюме:

Если Союзу суждено распасться из-за многократных злоупотреблений и плохого управления, это должно пройти мирно и в условиях сознательного согласия. Следует избрать какую-то новую форму конфедерации среди тех государств, которые намерены сохранить федеративные отношения друг с другом. События могут доказать, что причины наших бедствий глубоки и постоянны. Может быть обнаружено, что они проистекают не только из слепоты предрассудков, гордости своим мнением, насилия партийного духа, но их можно проследить до непримиримых столкновений отдельных лиц или государств, которые монополизировали власть и должность и без сожаления попирали права и интересы коммерческих секторов Союза. Всякий раз, когда окажется, что причины радикальны и постоянны, разделение на основе равноправия будет предпочтительнее союза на основе принуждения между номинальными друзьями, но настоящими врагами

Дэвис описывает далее угрозы выхода из Союза со стороны северо-восточных штатов при присоединении штата Техас. Он резюмирует главу, что Юг не имел недостатка прецедентов по вопросу сецессии; единственным отличием было то, что Север угрожал, а Юг действовал.

В девятой главе автор вновь пробегает по причинам сецессии, насколько он их видит. Дэвис убеждён, что это стало возможно благодаря непримиримой позиции северян. Он вновь обращает внимание читателя на то, что рабство не было причиной, но поводом, уловкой, позволявшей взять верх в оппонировании, в то время как реальные причины, как и в случае американской революции, имели экономический характер. Сенаторы Юга, как и сенаторы Севера, действовали согласно интересам своих выборщиков, промышленности и плантаций своих штатов, и их дискуссия не окончилась удовлетворившим стороны компромиссом. Дэвис указывает на запрет работорговли со стороны южных штатов и продолжающиеся там предложения о смене института рабства, однако ещё не приведшие к его отмене. Он обращает также внимание на вопрос индейцев, действия северян в отношении которых отличались значительной жестокостью даже для США. Автор описывает также решение Верховного суда США по вопросу гражданства для лиц африканской расы, признавшего ещё в 1857 году: «Лица африканской расы не были и не могут быть признаны „частью народа“ или гражданами в соответствии с Конституцией Соединенных Штатов».

В первой главе автор анализирует деятельность представителей одиннадцати (к которым позднее присоединились ещё два) американских штатов, приведшую к созданию союзного государства в том виде, каком оно сложилось к 1861 году. Он делает ряд наблюдений:

• Делегаты на конференцию 1787 года представляли не народ Соединённых Штатов (в тот момент не существовавших), а народ нескольких штатов, причём население штатов разнилось от 60 000 до 750 000;
• Целью конференции было не создание нового правительства, а пересмотр устава существующей Конфедерации, чтобы сделать его более подходящим для союза;
• Термин «федеральная конституция» применялся совершенно равнозначно с термином «устав Конфедерации», и их содержимое вошло в конституцию;
• Законотворческая деятельность депутатов не имела юридической силы до ратификации каждого изменения законодательными собраниями штатов.

Вторая глава посвящена описанию законотворческих подходов конференции 1787 года: сильного централизованного правительства, власти крупных штатов (стремившихся к представительству пропорционально их населению), и полного равноправия штатов в республиканском объединении. Результатом стали две ветви власти: палата представителей, где число конгрессменов зависело от населения штатов, и сенат, где каждый штат был представлен двумя сенаторами. Третьей ветвью независимой власти США стала судебная. Была предусмотрена возможность выхода штатов из их конфедерации, установлены пороги ратификации документов. Опираясь на этот прецедент, было достаточно решения 9 штатов для организации собственной новой конфедерации — что позднее и было произведено.

Третья глава повествует о ратификации результатов конференции 1787 года, отлитых в тексте конституции, составленной Джорджем Вашингтоном. Это потребовало менее года (ратифицировали 11 штатов из 13, что превышало порог 9), и к марту 1789 года было сформировано первое правительство США, выполнявшее исполнительные функции, и являвшееся подчинённым по отношению к трём ветвям законодательной власти.

В четвёртой главе Дэвис, уже доказавший, что конституция США не была результатом общего выбора народа США, возвращается во времени дальше к моменту формирования колоний. Он утверждает, что они определённо не были связаны чем-либо, кроме общего подчинения британской короне, чему приводит примеры. Однако ещё в 1643 году был собран первый конгресс представителей колоний, где вырабатывались вопросы защиты от голландцев и французов, нападения индейцев, вероисповедания и другие. На первом Континентальном конгрессе в 1774 году, собравшемся в Филадельфии, обсуждались вопросы личных прав, судебные, и другие. Обширными цитатами он подтверждает, что заявленная в Конституции общность американского народа была в то время (да и позднее) не более чем декларацией, рассчитанной на будущее, и утверждение, что южные штаты неким образом изменили Союзу — несостоятельным.

Пятая глава посвящена критике новой конституции, начиная с фразы: «Мы, народ…». Дэвис поясняет, что первоначальное перечисление 13 штатов в связи с тонкостями ратификации и возможным увеличением числа штатов было вынужденно заменено на эту общую, но неточную формулировку.

В рамках шестой главы автор описывает трактовки и представления федералистов, выросших из фразы: «мы, народ». Так, Уэбстер сразу отрицает, что конституция является договором между штатами на том основании, что они там не перечислены. Судья Стори продвигал ту же идею, но более осторожно; наиболее ультимативно этот тезис поддерживает Эверетт, но предельное развитие ложных (по мнению Дэвиса) тезисов получило развитие уже после начала гражданской войны. Так, Мотли адресовал лондонской «Таймс» такое «собрание дерзкой и безрассудной лжи в одном пространстве» (комментарий Дэвиса):

Конституция не была составлена ​​штатами, она не была обнародована от имени штатов, она не была ратифицирована штатами. Штаты никогда не присоединились к ней и не имеют права выходить из нее. Она была предписана и установлен «над Штатами властью, превосходящей Штаты; народами всей земли в их совокупном качестве» и т. д.

Дэвис вновь поясняет, почему имена штатов не были перечислены: неясно было, какие из них ратифицируют документ. Однако само упоминание штатов встречается в документе более 70 раз. Автор напоминает, что без ратификации подписи представителей штатов (а не будущих США) не стоили и бумаги, на которой были написаны. Дэвис резюмирует главу следующим образом:

Выявление искажений фактов и принципов — утомительная задача, и привлекает много внимания, но это стало необходимыми из-за того, в какой степени они были навязаны общественному восприятию посредством безрассудных утверждений и упорного непрерывного повторения.

В седьмой главе Дэвис собирает подтверждение своей точки зрения, что Федеральная конституция является продуктом соглашения (или договора) суверенных государств (штатов), хотя бы это реальное положение дел противоречило её поэтической вводной части. Полемика идёт в основном с тезисами северянина Уэбстера, и на свою сторону экс-президент подкрепляет мнениями таких ярких сторонников сильной центральной власти как Моррис, Мэдисон, Гамильтон, и Вашингтон. Также он приводит тексты ратификаций подписания документами несколькими штатами, в которых чётко указано, что речь идёт о договоре.

В восьмой главе автор разбирает риторику судьи Стори, который считает, что суверенитет — нечто «расплывчатое, ускользающее», и главное — что штаты, объединившиеся в Союз, его лишаются. Дэвис считает, что дело обстоит совершенно иначе: в отличие от монархии или деспотии, в американской республике штаты делегируют союзу ту часть полномочий, которая необходима для его поддержания, и эти полномочия также могут быть ими отозваны (в рамках сецессии). Этим он опровергает странные (по его мнению) пассажи Стори и Уэбстера о «разделённом суверенитете» или «делегировании части суверенитета». Более того, пишет Дэвис, в данной ситуации (при создании Союза) даже формально было некому «делегировать часть суверенитета». Если речь идёт о передаче суверенитета американскому народу в целом — он в тот момент целым не был, суверенитет же какого-либо правительства творцы конституции напрочь отвергали. Он снова поднимает риторику других авторитетов: Бенджамина Франклина (говорившем о равенстве избирательного права в Сенате как средства обеспечения суверенитета отдельных штатов), Александра Гамильтона («суверенитетом в настоящее время пользуются правительства каждого штата»), и ряда других видных деятелей.

Девятая глава посвящена анализу текста конституции и тем, как её трактовали политические оппоненты Дэвиса. Так, в поддержание тезиса о делегировании полномочий полностью приводится 10-я поправка к Конституции, гласящая:

Полномочия, не делегированные Соединенным Штатам Конституцией и не запрещенные ею штатам, сохраняются соответственно за штатами или за народом

Далее вновь исследуется вопрос о суверенитете, с опорой на первоисточники, из которых видно, насколько осторожно правительства штатов относились к делегированию полномочий, и конечно, не писали о передаче суверенитета какому-либо другому суверену. Дэвис проясняет вопрос главенства в США Конституции и законов над судами штатов, и уж конечно, над правительством США, которое отнюдь не выше Конституции:

Настоящая Конституция и законы Соединенных Штатов, которые должны быть приняты во исполнение ее, и все договоры, заключенные или которые будут заключены под властью Соединенных Штатов, являются высшим законом страны; и судьи в каждом штате должны быть связаны этим, невзирая на все положения Конституции или законов любого штата, противоречащие иному.

В документах не идёт речь о некоем верховенстве федерального правительства над штатами; верховенство имеет Конституция США и федеральные законы. Не может идти и речи о верности сменяемому федеральному правительству или президенту; верным можно быть только Конституции, которую прежде всего должны исполнять сами федералы. То, что люди делегировали право на управление своими штатами их правительствам, доказывает, что власть в США исходит от народов штатов, и являющимися настоящими суверенами.

В десятой главе автор подводит установленные факты, затемнённые к его времени федеральным правительством после победы над Конфедерацией, и заменённые на легенду об одном народе, одном государстве, и верховенстве федерального правительства над правительствами штатов — вместо верховенства одних законов над другими. Дэвис рассматривает это движение как закабаление, которого удалось избежать в ходе тяжёлой войны за независимость от английского короля, как новую форму монархии. Он приводит различные точки зрения, бытовавшие в момент создания Союза, в которых речь шла о количестве делегированных полномочий (и соответственно, о более или менее крупном и сильном центральном правительстве): никто не высказывался за растворение штатов в создаваемом Союзе или потере суверенитета (которая может происходить лишь в результате капитуляции).

Одиннадцатая глава посвящена праву на отделение (сецессию) — самый кровоточащий к тому времени вопрос после окончившейся войны Севера с Югом. И хотя взяло верх оружие Севера, Дэвис не оставляет надежд внимательно разобрать этот вопрос с самого начала, и считает это своим долгом. Обвинители Дэвиса ссылались на факт, что в Конституции не упомянута сецессия и условия роспуска Союза; он же поясняет, что бессрочный характер договора не делает его вечным, и государство (штат), сохранившее суверенитет и делегировавшее полномочия на время участия в договоре, имеет все юридические права выйти из него. Это, собственно, было подтверждено судом против самого Дэвиса: американское правосудие не нашло в его действиях по управлению КША никакого криминала.

В двенадцатой главе идёт доказательство от противного: вопрос принуждения как препятствия к отделению. На основе документов он показывает, что вопрос применения военной силы против штатов обсуждался, но был решительно отклонён. В том виде он представлялся основателям Союза как противоречащий его духу, как добровольному союзу суверенных американских штатов, и «вызвал ещё большее отвращение, чем судебное принуждение».

Тринадцатая глава посвящена рассмотрению вопросов суверенитета и полномочий новых штатов, включённых в Союз уже после подписания Конституции. Важно указать на равенство статуса и прав всех штатов, пишет Дэвис, поскольку это начало подвергаться сомнению, и новые штаты многие рассматривают как более подчинённые федеральному центру, так как они возникли позже и являются как будто его креатурами. Он оппонирует этому следующим образом, в том числе в отношении штатов на приобретённой у Франции, России и Мексике землях:

… полное равенство Штатов в каждом отдельном случае является жизненно важным условием их союза. Каждый новый член, принятый в партнерство государств возникшее, как прямо заявлено в актах об их вступлении, на основе полного равенства во всех отношениях с первоначальными членами. Это равенство так же полно, как равенство перед законами сына и отца сразу же по достижении первым его законного совершеннолетия, безотносительно предшествующих условий зависимости и опеки. Что касается отвратительных притязаний на владение государствами из-за денег, потраченных на землю, которую они содержат, — я могу понять основание притязаний на некоторую долю в земле, пока она остается общественной собственностью, но мне еще предстоит узнать, каким образом Соединенные Штаты когда-либо стали покупателем жителей или их политических прав.

Ранние события, симптомы грядущего распада разобраны в четырнадцатой главе - как и меры предосторожности, которые по мнению творцов Союза должны этому воспрепятствовать. Так, благодаря особенности счёта населения (негритянское оценивалось как 60% от белого) и представительству штатов в Сенате из двух человек, длительное время Юг имел большинство в Конгрессе, а Север в Сенате, и тем самым поддерживался определённый законодательный баланс, поскольку законы в США утверждаются обеими палатами. Ввиду растущего перевеса в населении (новые штаты стабильно объявлялись свободными от рабства) Север получил перевес, и стал принимать пакеты законов, выгодных только его промышленникам. Тем не менее, Дэвис считает, что исходно заложенные перспективы Союза, в том числе его возможное распространение на весь континент, были основательны, и сохранение прав его членов и было залогом прочности, в то время как попытки отобрать их стало бы побудительной причиной распада. Автор приводит примеры, когда отдельные штаты не признавали какие-либо сборы или законодательные акты, как наносящие серьёзный ущерб их экономике, и Союз в таком случае уступал (Южная Каролина в 1833-м, Массачусетс в 1845-м). Автор апеллирует к выступлению ораторов в Нью-Йоркском Историческом обществе, где ими был выпукло показан баланс полномочий штатов и центра, а также возможное изъятие полномочий и выход из Союза.

Взлёт и падение Римской империи

Взлёт и падение Третьего рейха