Пашкова, Галина Алексеевна

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Галина Пашкова
Дата рождения 31 декабря 1916 (13 января 1917)
Место рождения
Дата смерти 2 августа 2002(2002-08-02)[1] (85 лет)
Место смерти
Гражданство  СССР
 Россия
Профессия
актриса
Годы активности 1935-1982
Театр Театр имени Е. Б. Вахтангова
Роли Марья Антоновна, Элиза, Дениза де Флавиньи, Любка Шевцова, Шурка Булычова, Си-Эр, Нина Заречная, Джульетта, Турандот, Снегурочка
Спектакли «Ревизор», «Соломенная шляпка», «Мадмуазель Нитуш», «Молодая гвардия», «Егор Булычов…», «Седая девушка», «Чайка», «Ромео и Джульетта», «Принцесса Турандот», «Снегурочка»
Награды
IMDb ID 0664555

Галина Алексеевна Пашко́ва (

Народная артистка РСФСР (1971). Лауреат Сталинской премии
второй степени (1952).

Старшая сестра актрисы Ларисы Пашковой (1921—1987).

Биография

Г. А. Пашкова родилась 18 (31) декабря 1916 года в Москве. Окончила Театральное училище имени Б. В. Щукина (1935).

С 1934 — артистка Московского академического театра имени Евгения Вахтангова.

Галина Алексеевна Пашкова скончалась 2 августа 2002 года[2]. Похоронена в Москве на Ново-Кунцевском кладбище.

Творчество

Роли на сцене Театра Вахтангова

На других сценах

Записи на радио и фирме «Мелодия»

Фильмография

Награды и премии

Факты

«…Самая знаменитая

40-х годов
сходила с ума вся театральная Москва. (…)

Когда я вошла в квартиру Г. Пашковой в доме на улице Вахтангова, и очутилась в гостиной, — то первое, что мне бросилось в глаза, это прелестный эскиз с изображением Галины Алексеевны в спектакле „Мадемуазель Нитуш“…

Я подошла к нему поближе и прочла надпись:

„В главной роли знаменитая синтетическая артистка, лауреатка ближайшего будущего Галина Пашкова в костюмах, созданных усилиями всего руководства и всей женской части труппы театра, нарисованных Николаем Акимовым“.

(…) На этой же стене я не могла не обратить внимания на большой фотопортрет

вахтанговской сцене
!

К тому моменту, когда я впервые переступила порог её дома, я уже побывала в

ЦДРИ на её моноспектакле „Песни и баллады Бертольда Брехта“. Актриса выходила на сцену в элегантном брючном костюме из чёрного бархата, который оттенял её светлые волосы, и зал уже не мог оторваться от неё самой, от её теперь низкого голоса, от того, о чём она пела и говорила. От смены ритмов, красок, настроений кружилась голова. Голос её был то сухим и жестким, то становился нежным и волнующим, то детски обиженным, как у ребёнка — эта незабываемая её фраза „Ну, почему ты куришь, Джонни?“ в балладеДжонни из Сурабаи
“.

И вот мы стали записывать на радио её композицию с тем же названием, что и её концертная программа. Не скажу, что

Брехт
 — это мой автор, но я старалась проникнуться мыслями и чувствами Пашковой, её отношением к Брехту, старалась разгадать, почему он так близок ей. Годы общения с Галиной Алексеевной помогли мне понять, что, видимо, эти точки соприкосновения с ним были в её исключительной натуре, в её решительном характере, в её прямоте и бескомпромиссности, и потому она яростно открывала для себя все новые и новые страницы его творчества. И не однажды мы возвращались с ней к Брехту на радио.

Потом была ещё одна яркая страница в нашей совместной с ней и

Зозулин, Алабина, Коваль. Работали очень увлеченно и дружно. В первом варианте актёры играли текст, а музыкальные номера, как это было и с другими мюзиклами, звучали в исполнении американских артистов. На „Мелодии“ же актёры записывали и музыкальную часть на русском языке. Аранжировки делал Владлен Махлянкин, в этой работе принимал участие оркестр „Мелодия“ под управлением Георгия Гараняна
, который делал с Галиной Пашковой и все другие работы, вышедшие на пластинках.

В этот период мы с

аранжировщика
, Махлянкин отдал театру её „нулевую“ фонограмму. Этого Галина Алексеевна простить ему не смогла.

У Галины Пашковой было много творческих планов на будущее, и, конечно, она мечтала сыграть Долли Галахер в своём родном театре. Тогда ещё это было возможно, и думаю, что

Ларисы Пашковой
, очень яркой вахтанговской актрисы, потом дочери Тани и, наконец, старшей их сестры, от которой у Галины Алексеевны осталась только кошка. Кстати, кошки всегда были в доме Галины Алексеевны, и эту рыжую, пушистую, которая могла расхаживать и по столу, она тоже очень любила.

И ещё хочется вспомнить одну нашу общую с ней работу. Несколько лет до этого Пашкова записала на „

Александра Голембы
. Ей очень хотелось, чтобы мы повторили это на радио, но мне казалось, что лучше сделать другой, свой вариант без пения, а с французскими мелодиями в оркестровом исполнении. И мы это осуществили, подобрав замечательную музыку, которая в соединении с текстом трогала до слез. Но в этом не было ни тени сентиментальности, в чём, конечно, заслуга самой актрисы. Я бы назвала эту её работу маленьким шедевром, и здесь нет никакого преувеличения. Мы получали самые благодарные слова от слушателей (среди них были и мои коллеги). Неоднократно „Нежность“ с Пашковой давалась в эфир, потом и пластиночный вариант, и каждый раз этот её моноспектакль был украшением вечернего времени в эфире.

Больше у нас не было с ней новых больших работ, но пару раз Галина Алексеевна приезжала по моей просьбе на радио, чтобы рассказать о своей работе над Брехтом. Как-то она дала мне довольно большое и интересное интервью о начале своего творческого пути в театре. (…)

В последний раз мы увиделись с Галиной Алексеевной

Рождество
… сидим за столом, говорим о каких-то мелочах, вокруг нас суетится Костя, опять огромная ёлка, только она уже не та прежняя Галя. Почти не говорим о Театре Вахтангова, в который она уже давно не ходит. (…)

О её кончине 2 августа узнаю в Париже… На сороковой день, когда я уже вернулась в Москву, мы поехали вместе с Костей и его друзьями на Кунцевское кладбище прибрать её могилу. Приехали и вахтанговцы, человек шесть-семь — Казанская, Граве, Фёдоров, Коновалова, Шашкова и кто-то ещё. А потом все сидели в её доме за тем же столом и поминали её. Была здесь и вахтанговская актриса Наташа Молева, которая очень поддерживала Галину Алексеевну в последние годы. У каждого из собравшихся было что-то своё, связующее с ней. А со стены на нас по-прежнему смотрели проницательные глаза Бертольда Брехта и тот же эскиз с её неповторимой Мадемуазель Нитуш»[5].

«Играла Галина Пашкова и Снегурочку в пьесе А. Н. Островского в Концертном зале имени Чайковского и очень любила эту роль. Актриса Елизавета Георгиевна Алексеева, игравшая Весну-Красну, часто вспоминала, как Пашкова — Снегурочка, просила у неё, Матери-Весны: „О мама, дай любви! Любви прошу…“»[6]

Примечания

Литература

Ссылки