Эфиопская мифология

Данные эфиопской (

Древнегреческие источники

В древнегреческой мифологии эфиопы (Α’ιθίοπες, Α’ιθίοπη̃ες — буквально «опаленноликие») — племена, населяющие самые южные пределы земли (мифическая страна Эфиопия — антипод северной Гипербореи в античных мифах. Эфиопы любезны богам и зачастую пируют вместе с ними^[2]. Большое войско эфиопов во главе с Мемноном пришло на помощь Приаму в войне с ахейцами^[3][4]. Мемнон — сын богини утренней зари Эос и брата Приама Тифона^[5]. Мемнон гибнет от руки Ахилла, и Эос его хоронит на родине в Эфиопии. А Зевс сотворяет из его праха птиц мемнонод, прилетавших на могилу героя и устраивавших кровавый бой, пока половина из них не погибнет. Миф о Мемноне послужил источником не сохранившихся послегомеровской поэмы «Эфиопида», трагедии Эсхила «Мемнон», «Взвешивание душ» и трагедии Софокла «Мемнон». Гелиодор написал дошедшую до нас повесть «Эфиопика».

С Эфиопией (или Йеменом) связывают происхождение легендарной птицы Феникс. Именно сюда она прилетала умирать и вновь возрождаться из пепла.

У римских поэтов особым вниманием пользовались сюжеты: «горе Эос» (роса — слёзы, которые она ежегодно проливает по сыну) и «превращение праха Мемнона в птиц»^[6].

Также интересно упоминание Геродотом о персидском царе Камбизе, который отправляет в Эфиопию соглядатаев узнать, имеет ли место быть «трапеза Солнца». Считалось, что в Эфиопии трапезничает и отдыхает бог солнца Гелиос^[7].

Иудаистическая имитация

Эфиопы считают себя настоящими преемниками Израиля, верят в происхождение царской династии от библейского Соломона и царицы Савской (ንግሥተ ሳባ Ниги́ста Са́ба; в эфиопских легендах упоминается её подлинное имя — Македа — букв. «Огненная»)^[8].

Одна из легенд о царице Савской содержится в эфиопской книге «Кебра Негаст» («Книга о Славе Царей»), самая ранняя рукопись которой датируется XII веком.

В эфиопской легенде, другом варианте этого рассказа, царица прибывает в Иерусалим со служанкой, обе переодетые в мужчин, и царь догадывается об их поле по тому, как они мало едят за обедом, а ночью видит их лакомящихся мёдом, и овладевает обеими^[9].

Македа дала сыну имя Байна-Лехкем (варианты — Уольдэ-Таббиб («сын мудреца»), Менелик) и, когда тот достиг двенадцати лет, рассказала ему о его отце. В 22 года Байна-Лехкем «стал … искусен во всем искусстве военном и конном, а также в охоте и устроении западнёй для диких животных, и во всем, чему юношей учат по обыкновению. И сказал он Царице: „Пойду я взглянуть на лицо отца моего, и вернусь я сюда, коли будет на то Воля Бога, Господина Израилева“». Перед отъездом Македа дала юноше перстень Соломона, чтобы тот смог узнать своего сына и «вспомнить слово её и завет её, что она заключила»^[10].

И обратился Царь Соломон к тем, которые возвестили о прибытии юноши, и сказал им: «Вы говорили, „похож на тебя он“, но это стать не моя, но стать Давида, отца моего, во дни его раннего мужества, меня же он много красивей». И Царь Соломон восстал в полный рост, и прошёл в покои свои, и облачил он юношу в одеянье из ткани золотом вышитой, и в пояс из золота, и укрепил корону на голове его, и кольцо на персте его. И нарядив его в великолепное одеянье, взоры чарующее, он усадил его на престоле/троне своем, так что бы он пребывал в положении равном ему (самому).

— «Слава царей» (Kebra Nagast). Главы 33-61

Царская династия эфиопских царей

К числу книг

Коптское влияние

Во времена правления в Египте Аль-Хакима, до и после 1000 года много христиан-коптов получили убежище в Эфиопии.

Сидящие верхом на коне эфиопские святые имеют коптское происхождение. Оттуда же и цветовая символика (конь св. Георгия — белый, св. Меркурия — чёрный, св. Теодора — красный).

Коптское влияние сказалось не в последнюю очередь на жанр т. н. «исторических побрехенек», когда достоверные события излагаются крайне тенденциозно, с завышенной патриотической оценкой. Например, как отмечал

В многочисленных монастырях деятельно велись записи о жизни и чудесах подвижников. Известно довольно много пространных житий абиссинских святых; многие из них не лишены литературных достоинств (Евстафия, Бацалота-Микаэля, Филиппа, Аарона, Ионы и др.).

Семитское наследие

В надписях того периода часто фигурирует имя лунного бога Алмаках ('lmqh. 'lmqhw), который в южноаравийском пантеоне занимал второе место после бога Астар, олицетворявшего планету Венера. Цари Эфиопии, вплоть до Эзаны, повествуя о своих победах над врагами, возносили хвалы «непобедимой Махрем».

Очевидно в преаксумской мифологии (также как и в южноаравийской) бытовали мифы о поколении богов, их борьбе за

Как отголосок зооморфизма легендарных персонажей эфиопской мифологии — мусульманские предания о волосатых ногах с ослиными копытцами Царицы Савской, называемой во внекоранических преданиях Билкис (Bīlkis)^[14].

Влияние ислама

Царь

Существуют разные предания о влиянии этих первых мусульман на правителя Аксума. Мусульманское предание гласит, что эти беженцы произвели столь сильное впечатление на правителя Аксума, что он тайно принял ислам[15]. С другой стороны, в одном эфиопском предании рассказывается, что беженцы-мусульмане приняли православие, став первыми известными обращёнными из ислама в христианство. Есть и другое предание о том, что после смерти Армаха Мухаммед, как говорят, молился о душе царя и сказал своим последователям: «Оставьте абиссинцев в покое, пока они не нападают»^[16].

Языческий субстрат

Истоки эфиопской мифологии восходят к общекушитской мифологии (см. Сомалийская мифология) народов, населявших территорию Африканского рога.

После официального принятия христианства Аксумской империей () появляются новые мифологические образы и сюжеты, древние мифы и верования подвергаются трансформации. В эфиопской мифологии библейские персонажи перенимают функции архаических богов и духов. В позднем средневековье частичное воздействие оказали мифологические представления соседних мусульманских народов. Основные сведения об эфиопской мифологии отрывочно сохранились в произведениях древнегреческих, византийских, средневековых эфиопских авторов, а также в поздней народной традиции.

Европейские средневековые легенды упоминают, что в Эфиопии хранится

Эфиопы практикуют женское обрезание, не упоминавшееся в Библии (в Египте, Судане, Эфиопии, Мали и в Сомали более 80 % женщин подвергаются клиторидэктомии). Предполагается, что этот обычай — пережиток языческих обычаев.

Известны медицинские книги эфиопов («Книга врачевания», «Книга спасения»), где наряду с рецептами приводятся и заклинания против болезней. В Абиссинии медицина мало различалась от магии; вера в магические воздействия на природу пользовалась всеобщим распространением, и притом не только в области медицины: есть книги гаданий по звездам, по Псалтири (так называемый «Круг царей»). Мало противилась этому и церковь, допускавшая существование самых разнообразных магических молитв против разных болезней, несчастных случаев, воров, врагов и т. п. Например, в «Том правды» содержится 8 ложных молитв, якобы идущих от Иисуса Христа, Богородицы и апостолов; молитвы Моисея, якобы открытые ему Богом на Синае против врагов, и т. п.). Источник их — гностицизм, от которого идёт вера в таинственные чудодейственные слова, большей частью бессмысленные и выдаваемые за имена Божии^[17]. Б. А. Тураев отмечал, что «в христианской, но отсталой в культурном отношении Абиссинии не существует грани между верой и суеверием, религиозностью и магической практикой»^[18].

Необычайный интерес представляет весьма распространённый в Эфиопии феномен т. н. рукописный оберегов и магических свитков, предназначенных не для чтения, а для защиты владельца таких текстов. По-амхарски такой свиток называется «кэтаб» — «грамотка», хотя книжицы иногда называют и «мэцхаф» — «книга». Размеры свитка могут быть самыми разнообразными.

Эфиопские магические рисунки при всем их разнообразии можно подразделить на следующие типы: изображения; «таинственные знаки» или «буквы»; иллюстрации к тексту; магические геометрические фигуры. К первым относятся изображения одного или двух ангелов, которые в правой руке держат обнажённые мечи, а в левой — ножны. Ангелы обычно крылаты. Иногда такие изображения сопровождаются надписями: Гавриил и Михаил, Фануил. Встречаются изображения св. Георгия на белом коне с копьём в руке, царя Соломона, восседающего на троне. Проникли в свитки и образы эфиопских святых: Самуила Вальдебского верхом на льве и Габра Манфас Кеддуса как гонителя бесов и исцелителя прокажённых. К изображениям можно причислить и так называемый «лик дьявольский» с восемью рогами, его обрамляющими. В свитке это изображение обычно помещается между строками заклинаний, написанных красными чернилами. Это — «связанный дьявол», воплощение дурного глаза. Заключённый в тесные рамки заклинаний, он, по-видимому, должен являться свидетельством победы высших сил над силами зла и тем самым отпугивать нечистую силу. К «таинственным знакам» или «буквам» относятся значки, которые выдаются за «еврейские», реже «арабские» буквы. Их концы снабжены маленькими кружочками, и по этой причине они получили в научной литературе название «букв в очках» («caracteres а lunettes», «Brillenbuchstaben»). Такие «буквы» встречаются уже в греческих и коптских магических текстах и амулетах (древнейшие из которых восходят к IV в.), откуда они, вероятно, и были заимствованы эфиопами^[19].

Магические геометрические фигуры труднее всех остальных рисунков поддаются истолкованию. Сами эфиопы помещают их в рукописных амулетах по традиции и дают самые различные объяснения их значения. Чаще всего встречается стилизованное изображение решётки, называемой по-амхарски «тэльсэм» (талисман). «Тэльсэм» должен изображать престол дьявола и вообще нечистой силы. В рукописном амулете его изображение помещается для того, чтобы при взгляде владельца амулета на «престол» злой дух, который, возможно, вселился в этого человека, покинул бы его тело и переселился на свой престол как более подходящее для себя место.

Текст заговора может быть обрамлен также магическими квадратами со вписанными в них изображениями человеческих или бесовских ликов, глаз, отдельных букв, диагоналей, овальных лепестков с поперечными штрихами. Встречаются квадраты, разделённые на ряд более мелких, выкрашенных в разные цвета, квадратов, напоминающие шахматную доску. в начале свитка помещается изображение эфиопских восьмиконечных крестов или ангелов с обнажёнными мечами. В середине свитка, как правило, изображается «связанный дьявол», а в конце — решётка («трон дьявола») или те же кресты.

Индийское влияние

Индийское влияние на мифологию эфиопов исследователи предполагают с большой осторожностью, хотя на сей счёт имеются косвенные мотивы.^{[20][21][22][23]} Тем более, что Аксум (и в частности древний порт Адулис близ современной Зулы) был важной частью древних торговых путей начала новой эры, включающих Индию и греко-римский мир.

Самые архаичные элементы эфиопской мифологии представляют собой кушитские реликты (см. Сомалийская мифология).

Кушиты — коренные народы Африканского Рога, которые населяли эти земли до переселения туда южносемитских народов. По одной из гипотез, Эфиопия — прародина всех семито-хамитских (афразийских) племен. К. Майнхоф выдвигал т. н. «хамитскую теорию».

В сер. 3-2 тыс. до н. э. кушиты вступили в контакт с

Центральные и южные районы Эфиопии, в кушитском окружении, проживает негроидная народность гураге: гогот, гумер, гьета, звай, маскан, мухер, сельти, соддо, ульбарач, услане, чаха, эжа, энар, эндегень, эннамор и др. Говорят они на эфиосемитских языках, близких амхарскому, но с большим влиянием кушитского элемента. Очевидно, что и их сохраняющиеся до сих пор языческие верования их формировались под значительным влиянием кушитов. Для гураге харктерны культы божеств Вак, Боже, Мвеят, культурных героев и духов мест^[1].

Специфично «народное христианство» некоторых племён (сельти, мухер и др.). Например, языческий пантеон мог возглавлять бог-творец Йигзар, чье имя восходит к обозначению христианского Бога.

Ваку (имя восходит к

Явно кушитский обычай «бросания» отцами дочерей (в отличие от сыновей) после обряда обрезания был заимствован гураге и всегда приводил в смущение исследователей. Церемония посвящения обозначается у

Городской фольклор

С момента строительства

Преимущественно фольклор городского типа был распространён у эфиосемитского народа харари (харэрынья, адэрынья), язык которого так и назывался «ге-синан» («язык города»). Харари населяли окрестности Харара на северо-востоке Эфиопии и пользовались арабским письмом с 18 в. Арабским письмом на языке харари записана прозаическая «Книга обязанностей». Позже история Харарского эмирата пишется уже по-амхарски.

Персонажи эфиопской мифологии

• Царь Соломон и Царица Савская. Своеобразны исторические легенды, среди которых первое место занимает книга «Кебра Негаст
  » (Слава Царей), повествующая о происхождении эфиопской царской династии от Соломона и царицы Савской и о грядущем соединении церквей.
• Менелик.
• Царица
  Загве
  .
• Царь
  Константина Великого
  .
• Фрументием
  , которому также приписывается обращение короля Эзаны в христианство в IV веке н. э.
• Ахмад Великий — имам Ахмад ибн Ибрагим аль-Гази по прозвищу Грань (Левша). В 16 в. он на некоторое время уничтожил Эфиопию как христианское государство. Легендарной стала разрушительная ярость кочевника Граня, направленная против церквей и любых объектов, связанных с христианством. Существует предание, что вместе с церковью Девы Марии Сионской в
  Ковчег завета
  (по другим легендам это святотатство совершила царица Гудит).
• Царь
  Соломоном, которому тоже помогали строить храмы демоны
  .
• Абуна Габра Манфас Киддус («Слуга Святого Духа»; имя сокращено до популярного Або), основатель монастыря в Зуквале — вулканической горы, видимой из современной Аддис-Абебы. Его, отшельника египетской пустыни, ангелы чудесно перенесли вместе с питомцами (львами и леопардами) в Абиссинию. На иконах он всегда изображался вместе с сопровождающими его зверями; Сатана в виде птицы и демона, чьи руки отрублены ангелом, нападает на него. Габра Манфас Киддусу посвящён официальный праздник в Эфиопии, открывающий календарный цикл
• Абуна Тэкле-Хайманот всегда изображался с тремя парами крыльев и одной ногой (вместо другой ноги под святым помещалась
  змея
  ).
• Св. Йаред, которому эфиопы приписывают изобретение музыки.

Мифические и священные места

• Йеха, бывшая Ава (англ. Yeha, геэз ይሐ yiḥa, древнее южноаравийское письмо ḤW) — селение на севере Эфиопии, бывший центр преаксумского царства (5-3 вв. до н. э.), когда южноарабская культура была доминирующей. В окрестностях находят алтари и останки величественных храмов.
• Аксум (
  петроглифов — Львица из Гобедры
   — 2-метровое рельефно высеченное изображение.
• Лалибэла (
  тамплиеров
  .

Важные сведения об эфиопском фольклоре содержатся в книге «Слава Царей»^[25], которую Э. Уллендорф называл «национальной сагой» эфиопов. В Европе о существовании этой книги не было известно до второй четверти XVI в., когда учёные, благодаря работам капеллана португальского посольства в Абиссинию Ф. Алвареша (Francisco Álvares). В первой четверти XVII в., о. Н. Годиньо (N.Godinho) опубликовал некоторые предания о царе Соломоне и сыне его Менелике, происходившие из «Славы Царей», затем сведения по этому предмету были включены иезуитом Мануэлем Алмейдой (Manoel Almeida; 1580—1646) в свой отчёт. Вообще в Европе мало что слышали о «Славе Царей» вплоть до конца XVIII в., когда Джеймсу Брюс из Киннэйрда в числе других рукописей подарил и эту книгу всемогущий визирь эфиопского царя св. Тэкле Хайманот.

По тому месту, которое «Сказание о походе царя Амдэ-Цыйона»^[26] занимает в эфиопской литературе, его можно было бы сравнить с древнерусским Словом о полку Игореве и, пользуясь выражением Д. Лихачёва, охарактеризовать его как книжное отражение раннефеодального эпоса. Самобытное и редкое по своим художественным достоинствам, оно представляет тот нечастый в средневековой литературе случай, когда сильная творческая индивидуальность автора создаёт шедевр, выпадающий из общей жанровой системы, свойственной литературе его времени. «Сказания» нашли себе выражение в повествовании, имеющем форму хроники, но не брезгающем и элементами сказки и героической песни.

На другой день вышел царь со своим войском и с мужчинами и женщинами, с великими и малыми, с иереями, диаконами и монахами видеть дивное, сотворённое богом руками Габра Маскаля — убитых, как траву, трупы, как прах земной. Царь умертвил и царя их по имени Селех; они считали его богом; у него на шее был знак в виде холма. Царь повесил его на дереве у входа в стан, чтобы все глаза видели его. Убили одну женщину, занимавшуюся колдовством, которая шла с волхвованиями, кропила чарами и мешала (?) песок и прах пред неверными; была высокого роста, седая; волоса её срамоты были белы, как снег, и длинны, как у лошадей.

— Сказание о походе Амда Сиона

Эфиопские сказки в СССР и России издавались преимущественно в сборниках, вместе со сказками других народов Африки.

Шёл по горной дороге монах. Гора высокая, подъём крутой, монах толстый. Вот монах и стал просить бога:

 — Господи, я тебе служу много лет. Послужи и ты мне: пошли хоть какую-нибудь лошадь, чтобы я мог перевалить через эту гору.

В это время шёл по дороге крестьянин. На поводу он вёл лошадь, а в руках нёс жеребёнка, который только что родился. «Благодарение богу! Услышана моя молитва!» — подумал монах. Он вскочил на ноги и сказал крестьянину:

 — Сын мой, помоги мне сесть на эту лошадь. Я как раз жду её, чтобы подняться на гору.

 — Ах ты, бездельник! Я сам иду пешком, так буду я свою лошадь ради тебя мучить! Погоди, вот я тебя проучу сейчас!

И он сунул ему в руки маленького жеребёнка.

 — Неси! — прикрикнул он на монаха и взмахнул плёткой, погоняя его вверх по горной дороге.

 — О господи! — бормотал монах, карабкаясь по круче. — Ты совсем не понял меня! Я просил у тебя лошадь для езды, а ты послал мне лошадь, чтобы я нёс её на руках. Уж если ты, господи, так непонятлив, так что же требовать от нас, грешных людей?

— Эфиопская народная сказка о глупом монахе

Эфиопская мифология в мировой культуре

• Кроме Ветхого и Нового заветов у эфиопов каноническими считаются некоторые апокрифы: «Книга Юбилеев» («Малая Книга Бытия»), «Книга Еноха», «Вознесение Исайи», «Книга Баруха», или «Паралипомены Иеремии», «Апокалипсис Ездры» и «Пастырь Гермы» (некоторые сохранились только в эфиопском переводе).
• Феномен «эфиопских сект».
• В документальном фильме 500 Years Later (፭፻-ዓመታት በኋላ) впервые в западном кинематографе было использовано эфиопское письмо (также в анонсе и рекламе).
• Высеченные в скале церкви Лалибэлы и Аксум включены во Всемирное наследие ЮНЕСКО.

Эфиопские мифы в массовой культуре

• Лалибэла упоминается как «город священников и высеченных в камне церквей» в научно-фантастическом романе «My Soul to Keep» Тананариве Дуэ (Tananarive Due).
• Легенда о Царице Савской (Балкис) приводится в рассказе А. Куприна «Суламифь».
• Аида.

Примечания

См. также

• Сомалийская мифология
• Эфиопия

Литература

• Бакстон Д. Абиссинцы. Потомки царя Соломона. — М., 2002.
• Чернецов С. Эфиопская литература (до конца XVI в.) // История всемирной литературы: В 9 томах. — М., 1983.
• Чернецов С. Эфиопская магическая литература. // Антропологический форум № 2. Исследователь и объект исследования. — СПб., 2005. — С. 228—240.

Ссылки